Исследование счастья

Наткнулась на одну статью, в которой приводились результаты исследования на тему счастья и того, как общая удовлетворенность жизнью влияет на стратегии поведения в трудных ситуациях. Оказалось, что счастливые люди справляются с трудностями даже не то чтоб более успешно, а скорее более адекватными способами. В частности мне показалась весьма интересной такая взаимосвязь:

Чем счастливее человек, чем он больше удовлетворен своей жизнью, тем чаще он выбирает стратегию дистанцирования. То есть смотрит на сложную ситуацию как бы со стороны, не вовлекаясь в тревожные мысли и не доводит себя до тяжелого стресса. 

А вот «чем менее счастливым и удовлетворенным жизнью чувствует себя человек, тем больше он предпочитает "самоизоляцию" как способ поведения в трудных ситуациях и тем чаще обращается к еде, напиткам, лекарствам, наркотикам и другим "самопоражающим" личность средствам» Другими словами, человек, недовольный своей жизнью, закупоривается в своем несчастье еще больше.

Но главный вывод, который напрашивается и который больше всего меня вдохновил следующий.

Человек счастлив не потому, что успешно справился с очередной жизненной трудностью. Человек успешно справляется с очередной жизненной трудностью, потому что он счастлив.  
Счастье, удовлетворенность своей жизнью – первичны!!! Умение радоваться и ценить то, что у тебя есть – залог успеха. Гарантия того, что даже в сложных жизненных ситуациях не потеряешь себя и свое счастье. 

Будьте счастливы!

Ниже приведена статья в том виде, в каком я ее нашла.

Джидарьян И.А. (Москва)

ПОВЕДЕНИЕ ЛЮДЕЙ С РАЗНЫМ УРОВНЕМ УДОВЛЕТВОРЕННОСТИ ЖИЗНЬЮ И СЧАСТЬЯ

Тема данного сообщения, несмотря на достаточно конкретную ее формулировку, предполагает и более общий, философско-теорети-ческий вопрос, который не получил еще в науке удовлетворительного ответа. Это - вопрос о значимости счастья в человеческой жизни. Среди возможных аспектов его рассмотрения наиболее важными для нашего анализа представляются два следующих.

Первый и самый очевидный аспект связан с ценностным пониманием счастья, в рамках которого, в свою очередь, существуют свои различия, своя логика рассуждений и аргументаций. Так, в соответствии с одним из них, который является одним из самых популярных в истории науки, счастье наделяется высшим ценностным смыслом: оно абсолютно, неопровержимо и не сопоставимо ни с чем другим. Одновременно счастье воплощает в себе и самую главную, конечную цель человеческой жизни, на достижение которой - сознательно или бессознательно - направлены все усилия и помыслы человека. Достигнув счастья, он достигает и "предела всяких мечтаниий" (Ламетри), так что сама собой отпадает необходимость к чему-то стремиться и чего-то желать.

Другое толкование ценности счастья, которое представляется нам более правомерным, поскольку является более содержательным и открывающим путь для конкретных, эмпирических исследований, связывает его ценностную специфику не с какой-то исключительностью, самодостаточностью или с высшим иерархическим статусом и т.д., а с особым типом связи с другими человеческими ценностями: счастье не столько сосуществует, не столько доминирует над всеми другими, сколько содержится и как бы "проходит" через все остальные, высвечиваясь и опредмечиваясь ими. При таком понимании ценности счастья, которое логично определить как ценностно-содержательное, в отличие от ценностно-целевого, счастье выступает итоговой, суммирующей характеристикой человека и его жизни. Это не самоцель, а скорее следствие, "побочный продукт" реализации других, важных для субъекта ценностей и целей. С позиций такого понимания ценности счастья его исследование переводится в плоскость конкретного анализа реальной диалектики "становления всей личной жизни человека" (С.Л. Рубинштейн) с присущей ей ценностными отношениями и системой значимости.

Второй аспект вопроса о значимости счастья отличается от уже рассмотренного своей практической направленностью, в котором анализ смещается с ценностно-первичных на функционально-вторичные характеристики этого феномена. Имеются в виду все те "эффекты" и влияния, которые может оказывать и оказывает фактор счастья на отдельные личностные структуры и процессы жизни, на активность человека в целом, на формы его поведения и особенности взаимодействия с миром и т.д. Проще говоря, речь идет по существу о том, что "имеет" личность от своего счастья и удовлетворенности жизнью: легче ли ей становится жить, эффективнее ли происходит адаптация к изменяющимся условиям окружающей среды, способствует ли это счастье проявлению лучших человеческих качеств и т.д. или, напротив, его наличие приводит скорее к негативным, чем позитивным "эффектам", например, вызывает чувство самодовольства и успокоенности, порождает общую пассивность и праздность, развивает ленность мысли, безответственность, безынициативность и т.д. Наконец, не исключается и третий вариант, рассматривающий счастье как просто нейтральный фактор, как некий "закапсулированный" внутри нас и приятный на вкус "яркий шарик с сусальной позолотой" (Э.М. Ремарк), не обладающий собственным ресурсом и по существу ни на что реально не влияющий.

Следует подчеркнуть, что все обозначенные выше позиции являются не просто теоретически возможными, но и реально представлеными в истории научной и культурологической мысли, хотя с разной степенью авторитетности, концептуальности, и уровнем доказательности.

Конечно, можно отдать предпочтение той или иной позиции, основываясь на житейских наблюдениях и свидетельствах, содержащихся в научной, художественной, мемуарной, публицистической и другой литературе, или опираясь на опыт собственной жизни. Но ответить на конкретные вопросы, связанные с функционально-действенными возможностями счастья как особым ресурсом личности, можно только опираясь на результаты специальных эмпирических исследований.

С целью проверить гипотезу о влиянии удовлетворенности жизнью и счастья на личностную активность, точнее на эффективность и особенности поведения в неблагоприятных условиях жизни, нами было проведено экспериментальное исследование, где в качестве конкретной эмпирической модели было выбрано преодолевающее поведение (Coping behavior). Задача состояла в том, чтобы определить, к каким стратегиям и формам поведения предпочитают прибегать люди с разным уровнем удовлетворенности жизнью и счастья, оказываясь в трудных жизненных ситуациях. В чем проявляется их общность, а в чем, напротив, различия? Для решения поставленной задачи в исследовании были использованы следующие методики: 1. Опросник Р.Лазаруса и Фолькман для определения стратегий совладающего поведения ("Ways of Coping Questionnaire" - WOC). 2. Шкала удовлетворенности жизнью ("Satisfaction With Life Scale" - SWLS) Э.Дайнера. 3. Шкала по измерению счастья М. Фордайса ("Happiness Measures" - HM). 4. Тест смысложизненных ориентаций (СЖО) в редакции Д. Леонтьева.

В исследовании приняли участие 148 человек, из которых 83 женщины и 65 мужчин. Основной контингент испытуемых (90 человек) - это студенты вузов в возрасте от 17 до 23 лет.

Обработка эмпирических данных осуществлялась традиционными статистическими методами, включая однонаправленный дисперсионный анализ (ANOVA). Наряду с отдельными показателями счастья и удовлетворенности жизнью в ряде случаев учитываля и комбинированный индекс, объединяющий в себе оба эти показателя.

Результаты исследования подтвердили основную гипотезу о наличии связей и влияний счастья и удовлетворенности жизнью на процессы и формы совладающего поведения, хотя они не глобальны, не однонаправлены, а достаточно избирательны и дифференцированы.

Так, из десяти определившихся по факторному анализу WOC стратегий совладания только в отношении двух обозначилась четкая, статистически значимая связь как с показателями счастья, так и удовлетворенности жизнью. Это, во-первых, стратегия "дистанцирование", выражающая как бы взгляд со стороны на возникающие в жизни проблемы, тактический "уход" от их прямого решения, связанного с напряженными и травмирующими психику обстоятельствами, что, возможно, не в последнюю очередь, объясняется подсознательным желанием не разрушить свое счастье, оградить его от неприятных чувств, мыслей, переживаний. В этой связи важно отметить, что к этой стратегии чаще всего прибегают люди, ориентированные на гедонистический тип счастья. И, во-вторых, это "самоизоляция", когда индивид уходит в себя, замыкается во внутреннем пространстве или, выражаясь философским термином, самоотчуждается от окружающего мира. Связь этой стратегии со счастьем и удовлетворенностью жизнью имеет отрицательный знак, что вполне логично и объяснимо. Другими словами, чем менее счастливым и удовлетворенным жизнью чувствует себя человек, тем больше он предпочитает "самоизоляцию" как способ поведения в трудных ситуациях и тем чаще обращается к еде, напиткам, лекарствам, наркотикам и другим "самопоражающим" (Л.И. Анцыферова) личность средствам.

Еще две стратегии копинга, обозначенные нами как "проблемно-разрешающая" и "изменение себя, пересмотр жизненных позиций", которые принято относить к числу наиболее продуктивных, зрелых форм совладающего поведения, обнаружили статистически значимые связи только с показателями счастья, а со шкалой жизненной удовлетворенности их корреляции оказались недостаточно высокими. Возможны разные объяснения такой избирательности, что убеждает в необходимости специальных исследований по уточнению психологических различий между этими близкими состояниями личности.

Что касается остальных шести стратегий совладания - "фантазирование", "социальные контакты", "компромисс", "актуализация жизненного опыта", "фатализм", "осторожность и уравновешенность", то их соотношение с показателями и счастья и удовлетворенности жизнью как и с другими личностными характеристиками, оказались незначимы. Это дает основание рассматривать эти стратегии как наиболее "обезличенные", которые одинаково часто используются всеми людьми, безотносительно к их личностным характеристикам, включая и счастье.